СОВЕТСКИЙ ЧЕЛОВЕК - САЖИ УМАЛАТОВА

Эта удивительная женщина запомнилась всем советским людям в момент катастрофы СССР. Она отчаяно пыталась его спасти, но предатели были сильнее. Об этом Сажи и говорит:

Сажи Умалатова: Я должна сказать, что труд рабочего оплачивался очень высоко. У нас была сдельная зарплата, разрядная работа. Наша аппаратура отправлялась с завода «Красный молот» в 29 стран мира. Вдумайтесь! А так называемые партократы, которые разваливали нашу страну, и которые назывались демократами потом, говорили, что мы «вне рынка». Но мы были в рынке тогда. Представьте себе: небольшой завод «Красный молот», 5-тысячный коллектив, в городе Грозном, и только один наш завод отправлял свою продукцию в 29 стран мира. Вот тогда мы были в рынке. У нас были очень большие заказы на экспорт. Соответственно, были и высокие заработные платы. Конечно, нам надо было отрабатывать их. Так вычищали его, что аппарат становился как перламутровый.

Всё это были просто разговоры о том, что в Советском Союзе нельзя было заработать. Конечно, можно было сидеть на зарплате в 120 рублей, можно было пойти сдельно работать, можно было и на 70 рублях сидеть, но выбор был огромный – иди! Да, мне предлагали потом работать и в комсомоле, мне предлагали потом работать и в партии, но я же не пошла туда, потому что меня это не привлекало. Меня привлекал мой коллектив, мой завод, там, где я могла заработать, где я могла позволить себе то, что я хочу – помочь тому, кому я хочу. Поэтому это были просто разговоры.

Действительно, инженер приходил после института, и его первый оклад составлял 110 рублей. Но не забывайте, там были и премии, какие-то сверхурочные и инженеры в течение месяца получали 4-5 раз зарплату: аванс и получка – это было обязательно. Поэтому когда мне начинают рассказывать о том, что в Советском Союзе были маленькие зарплаты и все голодали, то я отвечаю: «Наверное, мы в разных странах жили».

Советский Союз достиг такого уровня, что у нас бесплатно стоял хлеб на столах. Ни одна страна в мире не достигала такого уровня, чтобы кого угодно кормить бесплатно хлебом. Мой муж рассказывал, что если они прогуляют свою стипендию, то в любую столовую зайдут и там всегда хлеб есть, всегда вода есть и, пожалуйста, никаких вопросов. На столах стоял чёрный и белый хлеб, нарезанный, горой. Назовите мне такую страну?

Вот такую страну эти руководители коммунистической партии советского государства развалили, для того чтобы стать очень богатыми людьми, чтобы легализовать наворованное и разделить всё, что есть в стране. Как мы уже понимаем, они всё, что было в стране, уже вывезли и оставили страну и народ ни с чем для того, чтобы ликвидировать страну. Если бы они всё не вывезли, не отправили бы, не опустошили бы прилавки магазинов, то такого бы не произошло. Они очень грамотно сработали. Сценарий был с Запада, а эти марионетки и предатели сделали своё дело.

К нам направили председателя КГБ Архипова из Туркменистана. В это время я была членом бюро обкома партии, на заседании все говорили, что я – новый человек в Республике. Он знал, что я – электросварщица, что я наряду со всеми членами обкома партии, бюро, разговариваю, решаю какие-то вопросы, выступаю «за», «против». В один прекрасный день я смотрю – Зевелов Павел Андреевич, наш секретарь партбюро цеха, кому-то на меня пальцем показывает. Он был такой юморной. Я подумала, что он опять что-то юморит, и продолжила работать.

Смотрю, он подводит человека и говорит мне: «Иди сюда», а я была наверху. Спускаюсь, смотрю – стоит председатель КГБ Архипов. Я спрашиваю: «А вы что здесь делаете?» - «Саженька, прости. Я пришёл посмотреть на тебя. Я не верил, что ты – сварщица», а Павел Андреевич смеётся: «Если бы вы были такой один». Я его спрашиваю: «Вы что один пришли?» - «Да, я один пришёл, сам. Узнал где цех и вот Павел Андреевич...» Павел Андреевич: «Я здесь чуть в обморок не упал. Смотрю – председатель КГБ входит, боится пройти», а там ведь всё гремит, стучит, огни. Павел Андреевич ему показывал: «Вон она», а он смотрит в другую сторону. Он ведь привык видеть меня с распущенными белыми волосами, нормально одетой, а на работе я в платке, в робе. «Я представить себе не мог! Сажи, я думал, что это всё легенда». Вот, пожалуйста, председатель КГБ пришёл посмотреть: на самом ли деле Сажи – это Сажи? Я ему говорю: «Теперь я уже ни на кого не обижаюсь, если уж вы сами пришли посмотреть на меня». – «Да, Саженька, грешен». Был и такой момент.

В последние годы советской власти, руководство коммунистической партии советского государства настолько оторвалось и от рабочих, и от народа – образовалась элита. Я хорошо помню, что они начали высмеивать рабочих, трудящихся. Они считали их «мазутчиками», что они недостойны что-то говорить. Они настолько обогатились, им настолько хотелось вкусить эту западную жизнь – жить также как они: разлагаясь, имея полную вседозволенность. У них было очень много денег и власти, но они не могли найти этому применения. Приходилось всё это прятать, а в капиталистическом мире, конечно, «покупай всё!», включая и детей, и девушек, и всё, что угодно. Вот такая жизнь им была нужна.

Поэтому к рабочим относились не очень серьёзно те, кто их совсем не знал. Я помню, когда я выступила за отставку Горбачёва и все депутаты на меня «налетели», рабочий из Харькова Сухов сказал: «Что мы её ругаем? Может быть, она быть её коллектив дал ей наказ?», а Горбачёв прокричал: «Ни на каком заводе она не работала и никакой рабочей она не была». Для них рабочий человек был глупым, бессловесным рвачом, который только и хочет, что зарабатывать деньги и «рвать глотку». Вот такой был создан образ рабочего человека, но это всё было не так.

Я работала на заводе – рабочий класс был очень грамотным, образованным, продвинутым. В моей бригаде практически 50% – это были люди либо с высшим образованием, либо оканчивающие высшее образование, потому что если у людей было желание учиться, то их на льготных условиях посылали на учёбу. У нас был Грозненский государственный нефтяной технический университет имени академика М.Д. Миллионщикова. Можно сказать, что это был самый известный нефтяной институт в мире, в стране. Поэтому у каждого была возможность учиться. Они настолько были начитанные, грамотные, продвинутые. Вот это был настоящий образ рабочего.

Поэтому когда я выступила за отставку Горбачёва и произнесла слова Державина, то все бегали и искали: откуда Умалатова могла знать Державина? Это созданный образ и это говорит об интеллекте той власти, которая была во главе государства. Это страшные люди и они привели нас в эту ситуацию.

Артём Войтенков: Получается, линия Горбачёва: перестройка, гласность и борьба с партией – он же с партией начал бороться, говорил, что «будем бороться с привилегиями».



Сажи Умалатова: Это был очень-очень хитрый ход. Ни с какой партией он не боролся. Видно, у него были очень хорошие имиджмейкеры – не только в нашей стране, но и на Западе. Бюрократов, чиновников никогда никто не любил и вдруг пришёл такой «справедливый» негодяй...



Артём Войтенков: Но он не был сначала негодяем. Он был просто «хорошим парнем».



Сажи Умалатова: Он был негодяем всегда. Он был таким негодяем, что не приведи Господь, и останется им на всю жизнь. Негодяями в один день не становятся.

Вы представляете себе: борьба с привилегиями, с высокомерием, что должны быть справедливость и равенство. Человек выступает, а народ говорит: «Спаситель!». «Мы будем давить бюрократию сверху, а вы давите – снизу» – может такое заявление делать руководитель государства? Ведь это призыв к войне, к открытому неповиновению. Но народ пошёл. «Наш парень», «свой в доску». Как говорили про Ельцина, когда он был пьяным: «Но он же пьяный!» - «Пьяный, зато свой». Вот так обманули народ и жестоко обманули. Горбачёв – это страшный человек.