"Наш поезд в огне..." эссе
« Рожденные в РССС «
Реквием Приднестровской гвардии
С этим названием в г. Одессе в 2023 году напечатана книга А.Н. Демиденко с 900 страницами. Попытка раннее опубликовать эту книгу в новой России для автора обернулась досадным разочарованием: издатели увидели в ней очередной «боевик» и соответственно его «отредактировали» в духе пошлых телесериалов.
И тогда автор обратился к Одессе и в самый разгар уже новой и ещё более кровавой войны, но уже на Украине и с теми же последствиями, о которых спешил А.Н. Демиденко предупредить общественность и начальников.
Были отпечатаны 50 экземпляров и «тайными тропами» две из этих книг были доставлены в наш город для библиотеки и университета.
Про себя эту замечательную книгу я назвал «Анатомия Приднестровской войны» и еще раз убедился, что без местных писателей что-либо в общественной жизни понять невозможно. Никакие историки, политологи или публицисты с журналистами не способны донести до общественности «анатомию» случившегося, трагического события. И, тем более, на это не способны те, кого, опять же по недоразумению, называют «политиками».
Почему «РССС»? А это зеркальное «СССР». Ведь, мы проживали не в мифическом «Союзе советских социалистических республик», в нечто противоположном и более сходном и созвучным с наследственной Российской империей. «Будущее тревожит нас, а прошлое держит нас за ноги» почти так подметил другой писатель, француз Флобер. Они тоже верили в «Свободу. Равенство и Братство».
А вот герои повести А.Н. Демиденко в перерывах между перестрелками и боями в Бендерах пели так: « Союз разрушимый республик паршивых вскормила на горе Великая Русь! Скопытился, преданный бандой кретинов, когда-то могучий Советский Союз!»…
Это и есть грубая, народная правда в отличие от учёной, конъюнктурной зауми.
А главный герой повествования Эдик, которого сыграл, по-видимому, сам автор. Эдик бывший советский милиционер, интеллигентный и верный присяге советскому народу, а не «конституции» встал на защиту Отчизны без колебания. Вместе с ним в подразделении бились «афганцы», молдаване, украинцы, литовец и болгарин. И встали они в ряды защитников в момент, когда на границе Бендер кроме молдавской полиции неожиданно были обнаружены румынские солдаты. Одновременно с ними из соседних сёл выдвинулись появившиеся из соседних сёл банды мародёров.
Эдик с горечью признаётся себе:
« Менее полугода назад я был столь наивен, что пытался рассказывать правду о Приднестровье чуть ли не каждому встречному. « А зачем нам это надо?»- удивленно вопрошал каждый второй собеседник.
Выросшие в достатке «застойных» лет, развращенные и самолюбивые паразиты, неизвестно за что, требующие к себе уважение и желающие и дальше сытно жрать, готовые к эгоистичной жестокости не меньше румыно-молдавских фронтистов. Они родились и выросли рядом со мною. И это обидно…»
«…Миша говорит, что было бы еще хуже, если бы не соседи-рота парканских болгар. Они сами стрелки хорошие и мужики серьёзные. Понимают, что защищают не только Бендеры, но и своё село. К тому же они в большинстве люди верующие, обвязывают головы черными лентами со строками из Священного Писания. По этим лентам сразу видно, кто свой, кто чужой.
Странно. Мы жили в одной стране. Одному и тому же нас учили в школах и мы могли дружить и ходить в гости друг к другу. У нас был общий мир, и он треснул, раскололся на части, на его мир и на мой…И между нами разбитые и сгоревшие дома. Деревья, остриженные пулеметными и автоматными очередями, асфальт, перепаханный минами.
Он пришёл сюда, чтобы дотоптать до конца мой осколок мира, и я его убил.
Кто-то скажет, что я сам же такой, но мне просто повезло…
Так может сказать только тот, кто не видел вблизи звериного оскала национал-фашизма.
Молдавия всё равно свою независимость бы получила, не шевеля и пальцем, без убийств и погромов, без пьяных и злых толп на улицах и площадях. Никогда не будет оправдания этому бесчинству.
Кричавшие о своей любви к молдавской земле, националы кончили тем, что объявили её частью Румынии!
Любой человек, хоть немного знающий историю, скажет, что это голимая чушь! Молдаван никто не спрашивал и их объявили румынами, переписав историю и нарисовав триколор под бухарестские хотелки. Нужно быть румынской марионеткой или дураком, чтобы вообразить, будто бы славяне Молдавии захотят жить в Румынии. Есть в слове «ромын» древний и забытый смысл: в венгерской и османской Валахии оно употреблялось, как синоним «раб, холоп». Так они презрительно называли свой народ, разговаривающий не на культурном венгерском, греческом или турецком языке, а на «вульгарной латыни»- романском. В этом и состояла древняя гордость молдаван, что они свободные даки, а не «романы».
Нынешние поводыри молдавского народа рассказывают обратное. О том, какое «счастье» забыть своё историческое прошлое и слиться в едином «романском» порыве, наплевав на всех нерумын.
Но мы, русскоязычные, им неподвластны и точно также, как средневековые молдаване, вынуждены это доказывать. И это объясняет почему те, кто настаивает на том, что «Еу сынт молдовень» стоят плечом к плечу с нами и против запрутских врагов.
Сколько бы бед не принёс на молдавскую землю Союз, без него не было бы ни Молдавской ССР, ни возрождения молдавской государственности.
Я согласен, что язык у валахов и молдаван один и тот же. Но о валашском языке можно говорить как о языке народа, оставшегося проживать на территории с иноземным господством, потому что Молдавское княжество так и не смогло взять под своё крыло южных собратьев.
Подняли истерику «Мы-наследники римлян!» «Долой русских варваров!». И на волне этого шабаша припёрся в Бендеры доказывать оружием, внушаемые ему, чужие, убогие мысли, убитый мною лейтенант национальной армии.
Я к нему не ходил. Я, вообще, ни в один молдавский дом не ходил со злом и со своим уставом. И никогда не пойду, даже под приказом. Я всего лишь хочу, чтобы меня оставили в покое.
Кто смеет определить, что я меньше иного природного молдаванина люблю Кодры, живописные молдавские дома, свадьбы, песни и танцы? Кто решил, что если по-доброму, я не хочу знать молдавский язык и культуру? Тогда в чём дело?
Если бы новая Молдова обеспечивала нормальные, человеческие права, я не стал бы её вооруженным противником, тем более, понимая, что не всё в советское время на этой земле делалось правильно. И я был бы самым преданным патриотом Молдовы.
Но она не обеспечивает! Её идеологи, из бывших местные «коммунистов» и «комсомольцев» и их новые товарищи-советники насылают на нас не ансамбль «Жок», а своих вооруженных прихвостней.»
Ну, хорошо, Эдик, прямодушный, советский интеллигентный милиционер, попавший по воле судьбы в геополитические жернова, но честный, русский человек, отстаивающий элементарную справедливость. Но может быть он получил поддержку у своего русско-приднестровского начальства или даже у российского?
Как бы не так!
И обобщенный молдавский президент Мирча Снегур и столь же обобщенный Игорь Смирнов, бывшие товарищами в рядах партхозноменклатуры, вообразили, что МССР можно поделить строго по Днестру и это будет правильно. В конце концов это Бессарабию присоединили к Молдавской автономной республике, а не наоборот и, значит, это Тирасполь главнее, а не Кишинев. К тому же в 1812 году столицей Бессарабской губернии планировался известный город Бендеры, а не захолустное селение на берегу едва заметного, заболоченного Быка. Но армянскому «олигарху» Манук-бею удалось уболтать царскую администрацию или даже Кутузова сделать столицей непременно Кишинев. Смирнов этого может и не знать, но может догадываться. Какая может быть минимальная самостийность Молдовы без промышленности и кадров Приднестровья ?
А как же Бендеры?
А с этим получился нежданчик. Упёртые эдики вместе с комбатом приднестровской гвардии Костенко стали город Бендеры защищать и отбивать исходя из собственных представлений о Родине и справедливости. Не могут же они безучастно наблюдать за вторжением банд мародёров и вооруженных «волонтёров» под видом национально-освободительного движения.
А что же, командующий 14-ой армии? Неужели будет наблюдать, как эдиков и гвардейцев расстреливают из румынских пушек?
Представьте себе-не только наблюдал, но и срочно передавал Кишиневу вооружение согласно протоколу, а эдикам и гвардейцам-ничего. Да и сама «русская» армия понятия не имела, что ей здесь делать.
Эдик мстительно изрекает:
« На валах Бендерской крепости копошатся солдаты российской армии, делают амбразуры. Сподобились, как жареный петух всю задницу исклевал! Хорошо им румыны всандалили! Мы им не сочувствуем вовсе. Давайте, трясите задницами!
Сколько же надо было людей укокошить, чтобы « русиш официрен унд зольдатен чуть-чуть думать голофа, брать шмайсер, лопаты и копать ямка»?
Вот так. «Русские своих не бросают!»
Еще как бросили…
Но вот , приехал генерал Лебедь, убрали и опозорили комбата гвардейцев Костенко, Эдик возвращается в милицию, но вскоре увольняется…
«Знакомые улицы Кишинева, большого южного города, в котором прожиты долгие годы, утратили часть обаяния. На этой земле власть захватили те, кого я осознанно ненавижу. Она уже отделена от других частей моей жизни, от других краёв, в которых тоже прожито немало лет. Они зовут меня, и я теперь не с Молдавией. Пусть все дома и деревья остались прежними и большинство живущих здесь людей по- прежнему хорошие люди. Но той подлости и злобы, что было выплеснуто национал-унионистами, уже не забыть и не вычеркнуть. И не факт, что не будет новой волны оголтелого национализма.
Это уже не часть моей родины.»
Наивный Эдик. Он поменял Тирасполь на посёлок Котовского и уже на второй день в такси сцепился с быкообразным «мулем», который его едва не убил, а потом лет через десять он встретится на Куликовом поле с футбольными «фанатами» из Харькова, загонявших «колорадов» в Дом профсоюзов для сожжения…Где же остальная часть твоей Родины? Может Херсон, Мариуполь или Белгород?
Эдик! «Наш поезд в огне И нам некуда больше бежать».