Гастарбайтер Часть VII

Мафия

На производственном фронте у «Плутона» обозначились конкретные достижения и настал день, когда наш коллектив нанял автобус и поехал в Арсеньев на контрольную приёмку и испытание стыковочных узлов и капсул туристического космолета. Вместе с нами также ехал автобус с китайскими смежниками. Испытания прошли более, чем успешно: из сотни стыковок не было ни единого сбоя. Все сомнения инвесторов в способности российской стороны обеспечить необходимое качество деталей, узлов, сборки рассеялись, и они убедились, что когда у русских есть ясная цель, они вне конкуренции.
Уже по ходу производства заводские инженеры, технологи и рабочие внесли столько рацпредложений, что от моей первоначальной разработки остались лишь базовые принципы. Но , тем не менее, всеми признавалось достижение конструктора, но это, ясное дело, был не Валерий Краснов, и только Анатолий Петрович крепко меня обнял и пожал руку. Затем был торжественный ужин в просторной, заводской столовой, где наш коллектив официально пригласили в гости в Суньфуньхе.
Вообще, всё складывалось прекрасно и на личном фронте тоже. Настя уже жила на два дома: у меня и у мамы. Мы не спешили оформлять свои отношения, потому что Насте надо было бывать больше времени с мамой, которая без её помощи с трудом передвигалась, но и переезжать она категорически отказывалась. Она была гордой сибирячкой и обузой быть не желала.
И, вот, однажды прилетел Юрий Иванович, наш главный акционер, наставник и «крыша».Он тоже остался доволен работой дальневосточного отдела и сообщил, что надо готовиться к международной ярмарке в Санкт Петербурге. До ярмарки оставалось два месяца и нужно оформить свой павильон, что требовало не меньше творческой мысли, чем сами изделия. По этой причине время пролетело, как два дня и в конце августа мы делегацией в десять человек вылетели на ярмарку.
Расположились наша группа в гостинице с витиеватым названием «Петро Палас Отель» на Невском проспекте, и первые два дня я в качестве гида водил своих коллег по прекрасному в это время года Санкт Петербургу. На ярмарке же приходилось до позднего вечера удовлетворять интерес и любопытство специалистов, журналистов и бизнесменов. Были заключено около двух десятков договоров с фирмами, внедряющихся в область космического туризма. Но и устали мы тоже основательно. В последний день работы ярмарки всем коллективом провели весь день в прощальных акциях: телесъёмки, брифинги, интервью, рекламы.
Оставался последний пункт- фуршет. Он проводился в центральном павильоне. Состоялся концерт, затем шведские столы, кучкование по интересам. Мы с Настей едва успевали отвечать на приглашения, но ближе к окончанию этого мероприятия, когда стал народ расходиться, в моей душе вдруг зародилась тревога. Сначала кратковременная, мимолетная, но потом все настойчивее. Было ощущение, что за мной кто-то следит. Я стал аккуратно высматривать окружающих, но ничего не сумел заметить. Тогда я решил схитрить. Оставил Настю в очередной компашке и, как мне казалось, незаметно вышел из зала в фойе, оставив дверь полуоткрытой. Я решил из своего укрытия понаблюдать за залом. Чтобы было естественнее, я приложил смартфон к уху и стал всматриваться в участников фуршета сквозь проём двери. Не прошло и минуты, как я ощутил на своём плече тяжелую цепкую руку. Я, естественно, оглянулся и едва не воскликнул, но сдержался. Тем не менее, я себя выдал.
- Поздравляю вас с успехом, господин Мечков!
Это был Бруно. Такой же элегантный, но взгляд у него был жесткий и даже злой. Что мне оставалось делать? Единственное- это не дать ему говорить по мобильнику.
- О! Ефенди Бруно! Какими судьбами? Вы не возражаете, если мы отметим нашу неожиданную встречу?,- не дожидаясь его согласия, я подхватил Бруно под руку, но он стоял, как статуя.
В следующий момент в фойе вышла покурить большая группа иностранцев, и Бруно ничего не оставалось, как, скрепя зубами, последовать за мной в зал. Я подвел его нашим ребятам и, как можно громче, объявил, что встретил старого, доброго знакомого и как это здорово. Бруно стоял бледный от злости, но никто, кроме меня этого не замечал. Я старался все время о чем-то болтать и придерживать иранца возле себя.
Но гости стали расходиться, и вскоре остались лишь мои ребята, ожидая меня. Что делать? Ясно, что я в капкане. В дальних углах зала под видом уборщиков маячили накаченные субъекты. Это люди Магомедова. Если я выйду с моими сослуживцами, они перехватят автобус и выволокут меня оттуда или даже устроят автокатастрофу. Им это-раз плюнуть. Подошла Настя.
- Валера, ну, чё? Пошли?
Я развернулся к ней, ловко сунул ей в руку мой смартфон и едва заметно мигнул.
- Господин Бруно, это моя невеста.
Бруно кисло кивнул головой и ощерился.
- Хорошо, Настя. Вы отправляйтесь, а меня подвезет господин Бруно. У нас есть с ним важный разговор.
Настя посмотрела на меня внимательно, затем повернулась и ушла вместе со всеми в автобус. В павильоне остались только мои душманы.
- Да, Мечков. Ловкий ты парень. Я должен это признать. Жалко, что мы по разные стороны баррикады.
Далее Бруно сделал знак, и меня двое жлобов вывели и посадили в джип. Через полчаса меня уже ввели в какое-то здание, и я предстал перед напыщенным кавказцем-депутатом. Магомедов указал мне на кресло рядом с собой.
- Вот, господин Мечков, как порой неожиданно всё оборачивается. Еще совсем недавно мы вас просто ликвидировали бы по дороге сюда и всё. Однако все так изменилось, что мы нуждаемся в вашей помощи.
Магомедов испытательно посмотрел мне в глаза и продолжил:
- Мне приходиться быть с вами открытым. Дело в том, что люди, от которых зависим мы, требуют от нас доставить особы важный, скажем так: прибор или аппарат, местонахождение которого известно теперь только вам. В связи с обострением обстановки в Карабахе и сближением руководства Ирана с Россией, канал по переброске моджахедов перекрыт, а в тайнике, где вы побывали во время побега, находится контейнер с очень важным содержимым. Если мы его не предоставим нужным людям, они уничтожат меня и моих близких людей. Я дарую вам жизнь в обмен на услугу: вы доставите мне этот контейнер.
- А какая гарантия, что вы меня не ликвидируете после доставки?
Магомедов смачно затянулся сигаретой
- Гарантии стопроцентной нет, конечно, но у тебя есть шанс. Даже два. Второй-это переезд в Данию.
Далее было бессмысленно что-либо обсуждать. Магомедов в таком же положении, что и я и он намекнул, что спасение утопающих дело самих утопающих, т.е. я должен придумать, как контейнер доставить и шкуру спасти.
- Хорошо. Я согласен.
- Молодец. Я рассчитывал на твой ум. Сейчас я тебя проведу в кабинет для подготовки тебя к операции. Мы перешли в комнату, похожей на операционную, и мне предложили раздеться. Затем осмотрели, и сестра сделала укол. Очнулся я на койке под простыней. Пока я осознавал случившееся, вошел жлоб с моей одеждой, подождал пока я оденусь и проводил в кабинет Магомедова. Он сидел в той же позе.
- Чтобы не терять тебя из виду и быть в курсе событий, тебе ввели чип. Если мы посчитаем твои действия опасными для нас, на чип поступит сигнал, и ты будешь отравлен. Если контейнер попадет мне в руки, я даю честное слово джигита, что на чип сигнал не поступит. Вот тебе на дорогу…,- депутат вытащил из секретера три пачки долларовых банкнот и положил передо мной.
- С этого момента ты свободен действовать по своему усмотрению.
Магомедов встал и дал понять, что наше свидание окончено. Я вышел из особняка и потопал на ближайшую остановку автобуса.

Операция «Карабах»

Когда Валера вложил ей в руку смартфон и едва заметно подмигнул, Настя подумала, что это какой-то глупый розыгрыш. Однако это совсем не похоже на Валерия Степановича: его шутки были гораздо остроумнее. К тому же, в его взгляде угадывалась тревога, а физиономия его знакомого Насте показалась зловещей. В подавленном состоянии она села в автобус и напряженно соображала, что бы предпринять. Явно, что Валера попал в какой-то переплет. Ситуация напоминала типичные сцены на дискотеке: твой парень, улыбаясь, передает тебе пиджак и говорит, что выйдет поговорить с замечательным новым знакомым…Стоит ли сообщать Анатолию Петровичу или может сразу Юрию Ивановичу?
Ведь, Валера достояние «Плутона» и, если с ним случится несчастье, это будет огромной потерей для фирмы. Настя забилась поглубже в кресло и высветила номер Юрия Ивановича. Вместо обычного приветствия Юрий Иванович сразу спросил, что стряслось и, узнав про случившееся, приказал Насте никому об этом не говорить и ждать его в гостинице.
Как только автобус остановился у гостиницы, Настя тут же заметила джип Юрия Ивановича и незаметно в него села.
Позже, в имении у Юрия Ивановича состоялось совещание опергруппы «Плутона». Первый вопрос был: « Кто мог засветить Ивана Мечкова?» Пришли к грустному выводу, что это мог сделать только Анатолий Петрович и за ним надо установить контроль и отозвать из Владивостока.
Переговоры с Бруно ничего не дали. Иранец утверждал, что с Иваном у них был чисто деловой разговор, а потом они расстались. Остался только один вариант-мэр города Вадим Семенович, пособник Магомедова и муж любовницы самого Юрия Ивановича. Последнее и служило препятствием. Мэр просто ненавидел своего зама, а зам презирал мэра. Но что-то надо придумать. Если Ивана убили, то нескоро тело будет найдено. А, может, и никогда. Держать его в неволе, Магомедову нет никакого резону. Что еще остается? Перевербовка? Иван хотел в Данию, но это было год назад, а теперь ему это совсем ни к чему: успешный старт, прекрасный коллектив, невеста…Они и сами понимают, что никуда Иван не поедет. Еще что? Иван нечаянно, чтобы спасти свою жизнь, уличил Магомедова в косвенной связи с моджахедами? Но он же не дурак шантажировать депутата, к тому же Иван Мечков «погиб»…
А если его отпустили с целью проследить что-нибудь, то что предпримет Иван? Явится и всё расскажет? Не для этого его отпустили, и никто ему не позволит даже приблизиться к своим знакомым и близким. Может Иван вновь зайдет к кладовщице Гале? Нет. Он уже знает, что она под контролем Магомедова. Встретиться с мэром? Мэр тут же доложит депутату.
Юрий Иванович машинально уставился на шкаф с декоративными книгами, и это напомнило ему о встрече с Иваном в Доме книги на Невском проспекте.
- А почему бы и нет?,- осенило Юрия Ивановича, - ведь, Иван тоже мог про это вспомнить. Кроме этого, он может навести контакт со своими армянскими «коллегами» по стройке.
В конце концов было решено установить наблюдение за Домом Книги и за стройкой. В магазине появился новый продавец, а на стройке новый сторож.

Дорога к «Плутону»

Я устроился в той же гостинице, где мы пребывали совсем недавно, но в люксовом номере. В таких условиях я, разумеется, никогда не пребывал и до обеда следующего, после встречи с Магомедовым, дня лежал на огромном сексодроме и выстраивал линию своего будущего поведения. Все время с размышлений меня сбивал один и тот же назойливый вопрос: - А почему бы просто не обратиться в ФСБ, получить защиту и всё?
- Нет. Такой вариант не прокатит, - отвечал внутренний голос,- Первым делом начнут выяснять кто ты такой…потом, наверняка, там есть люди Магомедова, иначе не не был бы столь смелым, в третьих- репутация «Плутона», в четвертых- родители и брат с сестрой станут заложниками.
- А если к Юрию Ивановичу?,- не унимался я
- Тоже не вариант: прибудут в офис с проверкой по подозрению в чем-то, потребуют досье на руководителей…Опят же, Юрий Иванович недавно проходил по делу наркотрафика через Таджикистан, где он был начальником заставы. Нужно попытаться оторваться от людей Магомедова, а это в городе не удастся. Это можно будет проделать только в горах Карабаха.
- Значит надо передать Юрию Ивановичу координаты армянского селения, а дальше он будет искать решение. Но как передать?
- Через Дом Книги,- тут же нашелся внутренний голос.
- Дом Книги? А, что- это идея! Это единственное место, о котором мы с Юрием Ивановичем знаем. Может он тоже пришел к тому же выводу?
На этом я и остановился и далее решил приодеться, потому что на меня косо поглядывал метрдотель. Может и настучать. В связи с этим я поехал на такси в «Гостиный двор» и в отделе «мужская одежда» расспросил, как я должен выглядеть, чтобы произвести впечатление на деловую иностранную даму. Девочки вовсю постарались: такие творческие предложения они не часто получают. Когда меня упаковали, девочки хором сообщили, что я должен сбрить бороду и постричься в салоне «На Чайковского». Я последовал их совету и когда вошел вечером в фойе гостиницы меня окружили вниманием: еще у входа носильщик принял мой чемодан, администратор сиял лучезарной улыбкой, а, как только, вошел в номер, тут же позвонили и спросили, не желаю ли я с кем-нибудь познакомиться.
Всё складывалось чудесно, и я решил вечер провести, как истинный денди. Надо также произвести впечатление и на шпиков Магомедова и пусть доложат, что клиенту красивая жизнь по нраву, а это самая надёжная гарантия, что он будет делать нужные шаги.
Перед тем, как войти в ресторан гостиницы, я покрутился в баре, но там было скучно. Тогда я перешел в бильярдную и даже сыграл пару партий с какими-то господами из Германии, но, не зная немецкого, я им тоже надоел.
В ресторане ловкий и ушлый официант пристроил меня таким образом, что я мог все время видеть троих посетительниц за соседним столиком. Они, похоже были спортсменками и говорили, в основном, на английском, но время от времени вставляли реплики на незнакомом мне языке. Такого рода общения мне знакомо с детства. Например, разговаривая на родном болгарском или гагаузском, молдавском, речь инородных персонажей, о которых упоминается в разговоре, передаем по-русски.
Уже через пару минут дамы стали косить в мою сторону, и мне оставалось лишь выжидать момент. Они тоже не дуры: внезапно две из них поднялись и двинулись, типа, в туалет, а самая симпатичная из них осталась. Когда моя пассивность уже стала вызывающей и подозрительной, я галантно пригласил даму потанцевать, ибо весьма кстати . заныл саксофон, и зал погрузился в романтичную полутьму.
Дама без всякого жеманства улыбнулась мне, придвинула стулья свои подружек и мы вступили в круг танцующих. Еще с первых па, я понял, что нарвался на профессионала. Она, правда, деликатно себя сдерживала, чтобы я не выглядел колхозным трактористом, но когда я , всё же, приноровился, моя партнерша стала выписывать, характерные для профи кренделя, и посетители тут же одобрительно зашумели.
Я всегда считал себя королем дискотек и изо всех сил старался не потерять лицо, следил за ритмом и ограничивался простыми переходами. Зато моя партнерша была красава! В одни момент я обнаружил, что мы танцуем одни. Наконец, музыка замолкла, включился верхний свет и нам рукоплескал весь ресторан. Может и , в самом деле, мы выглядели шикарно, потому что моя дама, наверняка к аплодисментам привыкшая, поглядывала на меня с одобрением. Я уже приготовился вести партнершу в наш уголок, как послышались возгласы «бис» и моя подруга вопросительно взглянула на меня.
А-а! Где наша не пропадала!
- Let uz! Хайде! Ну, давай, что ли! – машинально обронил я. Дама радостно улыбнулась, подошла к музыкантам и, видимо. заказала нужную мелодию. Послышались звуки аргентинского танго. Как удивительно! Это мой любимый танец, но танцевать его приходилось очень редко, потому что из моих знакомых никто не умеет. Меня ему научила младшая сестра, которая ходила в танцевальный, а на мне отрабатывала движения. Сказать, что мы покорили весь ресторан, это совсем слабо. Народ нас благодарил стоя! Вот, что значит изысканная публика. Хотя я по жизни коммунист, но вынужден был признать такой очевидный факт. Положение сложилось двусмысленное: мы стали героями вечера, на нас во все глаза пялились, и садиться порознь было бы просто предательством и разрушением сценических образов. Когда мы подходили к столику, возле которого всё еще стояли её восхищенные подружки, я довольно ощутимо притянул свою партнершу за талию и продвинул ее к моему столику. Она оказалась столь же понятливой, как и в танце. Будучи в восторге от всего, я взахлеб затараторил на английском…
- Не стоит. Вы прилично говорите по-английски, но мы можем перейти на русский.
- Да? Вот здорово. Меня зовут Валерий…
- Очень приятно, а меня Юлия. Я из Саратова, мои подружки из Польши. Мы здесь на фестивале молодых танцоров в качестве жюри. А вас кто учил танцевать?
- Младшая сестра. Точнее она меня использовала, как тренажер. Я-инженер, в командировке, родом из Бессарабии.
- Бессарабии? Это Молдавия…? «Цыгане шумною толпой по Бессарабии бродили…» Там замечательный танцевальный коллектив «Кодрянка».
Далее разговор развивался в типичном ключе, потом мы организовали общий стол, танцевали. Музыканты оказались разносторонними, и я их уболтал сыграть что-нибудь балканское, а девочек подбил на хоро. Публика с восторгом приняла его и вскоре все посетители кружились в трех хороводах. Наши предки были мудрецами и настоящими демократами: в хоро все братья, все равны, все в обнимку, нет ни отстающих, ни отрывающихся от коллектива, но движение бескрайное…
Уже заполночь, я уже стал строить коварный план, но Юля меня опередила, и они любезно со мной попрощались. Чтобы не испытывать неловкость, я девчонок проводил до лифта и зашел в бар. Заказал легкий коктейль, и тут меня осенила нужная мысль. Я вытащил свой новенький смартфон, где в разделе «Контакты» высветился единственный пока номер.
- Ало, Юля . ты еще не спиш? Я тоже. У меня к тебе есть предложение…Ха-ха..Нет, еще не замуж. Просто посмотреть конкурс, который вы судите…Вот и лады.
На следующий день я сидел в зале, где проходил конкурс танцев прямо за Юлиной спиной. Когда закончился очередной день конкурса, я предложил Юле составить мне компанию и отужинать в моем любимом кафе на Невском проспекте. Возражений не было, и мы пешком двинулись по знаменитой, нарядной улице, продолжая вчерашний разговор.
Когда мы вышли из кафе, к удивлению Юли, я пригласил её зайти в Дом Книги. Это было очень странное предложение, но не устраивать, же размолвку со столь приятным ухажером.
Я лихорадочно придумывал, зачем мне понадобилось в магазин, да еще и на второй этаж. Пока я выдумывал, мы уже были в нужном зале и, к счастью, Юлю привлек очередной роман Пабло Коэльо. Я успел ей рассказать, что его мама, Надежда Колева, моя землячка и что он взял псевдоним своего деда- бессарабского эмигранта. Заинтригованная Юля углубилась в разглядывание романа, а я, было сделал нескольно шагов в сторону раздела «Экономика», как ко мне подошел продавец с вопросом: « Вас что-то интересует специальное?» Наши взгляды встретились, и я догадался, что мой расчет был верен. Не ожидая моего ответа, продавец поднес толстый том и встал таким образом, чтобы я незаметно вложил заготовленную записку. Затем он показал другую книгу, потом еще одну, пока не подошла Юля. Чтобы выглядело естественно, я поблагодарил продавца, взял одну из предложенных книг, и мы вышли из магазина, сели на такси и поехали в нашу гостиницу. Там договорились, что все вместе встретимся в ресторане через два часа, а Юрий Иванович уже в курсе, что я отправляюсь в маленькое, армянское селение у подножья библейской вершины.

Возвращение в Карабах
Поболтавшись еще пару дней по Питеру, авиарейсом Санкт Петербург- Тбилиси я вылетел на Кавказ. Что-то мне подсказывало усложнить маршрут, и пусть наблюдатели за мной ломают голову. А потом, почему бы мне не совмещать приятное с полезным: в Тбилиси я никогда не был и потому также поселился в центре и не отказывал себе ни в чём, изучив кроме достопримечательностей города и транспортные маршруты по Кавказу. Я, совсем случайно, наткнулся в интернете на рекламу Анталии, и вспомнил, что с Турцией режим безвизовый.
Недолго колеблясь, я вылетел в Трабзон, оттуда до армянской границы рукой подать. В Турции, естественно, бархатный сезон, и я беззаботно купался, играл на пляже в футбол и волейбол, кутил в ресторанах в надежде установить полезные контакты и практикуясь в турецком языке. Была слышна и армянская речь, и я с радостью отметил, что еще не всё забыл.
К сожалению, ничего полезного мне не удалось установить, и я перебрался в пограничный городок Карс, где жили армяне. Из него можно было приграничным рейсом перебраться в Армению. К тому же рейс был ночным, и это вписывалось в мой коварный план усложнять жизнь контролёрам и преследователям. Кроме этого, в автовокзале я взял билет на Ереван, но сошел еще до границы и, подождав ночной, местный микроавтобус переехал границу глубокой ночью. Представляю, как матерятся в штабе Магомедова. Утром я был в Армавире и тут же на попутке уехал в сторону Маргары. От развилки до села я прошагал несколько километров и еще на околице попал в объятия Ашота.
Было понятно, что до прибытия соглядатаев Магомедова есть, как минимум, сутки. Действительность превзошла все мои ожидания: кроме радостной встречи с моим армянским «братом» Ашотом, вокруг селения были выставлены дозоры. Это уже постарался Бедрос. С этого момента не только я буду наблюдаем, но и мои контролёры. Ашот сразу же повел меня к отцу, плохо маскируя, однако свою ревность.
Его отец полюбил меня , как родного сына, и сейчас мы долго обнимались. Но затем состоялось совещание: на данном этапе искать и деплантировать чип нет смысла, но тормозить передвижение людей Магомедова необходимо для придания мне форы, хотя бы, в один день. В Карабахе со мной по маршруту пойдет Ашот и местный егерь, но сейчас меня оставляют в доме, где меня еще помнят с прошлой осени. Совещание закончилось, и карабахцы исчезли. Два дня я походил по гостям, рассказывая сказки про то, как я здорово разбогател на стройке в Питере, угощал местных людей, заскочил в гости к Аннушке.
Однажды, за хорошую плату меня перевезли в Карабах, и я остановился в Шуше не случайно. Там на следующий день состоялся футбольный матч между местным клубом и ФК «Карабах», где вратарем играет Ашот. В раздевалке, куда я попал на правах брата, мы с Ашотом забрали приготовленную экипировку, вышли через служебный ход, сели в авто и погнали в горы. Там мы остановились у домика егеря, загнали автомобиль в пустой гараж и втроём углубились в лесные дебри.

Дорога к тайнику

Я, Ашот и егерь Саро через три дня уже подходили к месту, где должен был быть тайник. Чтобы реализовать наш тайный план, было необходимо подняться на противоположный хребет. Это стало тяжелым испытанием, особенно, для Ашота: пришлось иметь дело с маршрутом альпинисткой сложности. Зато Саро был очень выносливым и ловким парнем. Когда мы взобрались на каменистый верх стали разглядывать в бинокль противоположный склон ущелья, по которому мы проходили с Михаилом.
Пришлось долго рассматривать и искать, хоть, какой-то ориентир, пока я не приметил кусочек грота, ведущего к входу в замок. Затем я подробно описал местонахождение тайника, вид контейнера и входа в замок.
По нашему плану Ашот с Саро должны проникнуть в тайник, пока я для отвода глаз уйду по хребту дальше на юг, затем, найдя контейнер, им следует по тайному ходу войти в замок. Нет сомнений, что внутри замка уже люди «Плутона» и, наверняка, они уже продумали, как быть со мной, когда я появлюсь в тайнике через определенное время. На этом мы расстались и разошлись в разные стороны. Еще два дня ушло на то, чтобы я перешел на другую сторону ущелья. Скорее всего, за мной уже следили с двух сторон. Подойдя к знакомому месту тайника, я пролез в него и первое кого я там увидел, был…Анатолий Петрович. До обниманий и поцелуев дело не дошло: в тайнике кроме Анатолия Петровича меня ожидали Ашот, Саро и какой-то интеллигентного вида мужчина, с закатанными до локтя рукавами. Рядом с ним на ящиках стоял раскрытый чемодан с хирургическими инструментами.
Я, конечно, сразу сообразил в чем дело и быстро стал скидывать с себя одежду. «Хирург» стал сканировать моё тело и, обнаружив нужную точку, приказал мне лечь на приготовленный ящик с гранатами. Вскоре я почувствовал надрез в нижней части лопатки, жжение и через минут пять я уже одевался.
Ашот и Саро с автоматами стали у выхода из тайника. Пока «хирург» собирал чемодан, Анатолий Петрович вручил и мне автомат, показал, как менять рожок, передернул затвор и снял предохранитель. Видимо, он предполагал, что я , хоть где-то автомат в руках держал. Я не стал его разочаровывать и просто стал следить за действиями Ашота.
Теперь, когда в штабе Магомедова перестал поступать сигнал с чипа, может быть дана команда перехватить или уничтожить меня на выходе из тайника, и может счет шел на минуты. Анатолий Петрович по-командирски расставил нас в нужном порядке, и мы приступили к операции: Ашот швырнул в кусты перед гротом две дымовые шашки, и мы цепочкой стали продираться в замок, прячась за клубы зеленоватого, едкого дыма.
Не успели мы пройти и половину пути, как застрочили автоматные очереди и со скалы посыпалось крошево. Пришлось залечь и ползти. Свист пуль, осколки от скалы. Колючие заросли делали передвижение катастрофически медленным. Пока никого не задело, но дым от шашек стал рассеиваться и, когда мы были уже в нескольких шагах от грота, вдруг началось светопредставление и землетрясение.
Душманы поняв, что мы ускользаем стали стрелять из базуки и попали в тайник, а там стали взрываться ящики с патронами и гранатами. Со скалы посыпались огромные валуны и обломки и мгновенно завалили грот. Времени на расчистку просто не было, и мы оказались в ловушке, как мыши к раковине: тропинка простреливается, грот завален, внизу пропасть.
Анатолий Петрович дал команду укрыться за камнями, но, если еще раз стрельнут из базуки в нашу сторону, то камнепад нас здесь навсегда похоронит. И тут послышались звуки перестрелки на противоположной стороне ущелья, и в нашу сторону стрелять перестали.
Тогда по команде нашего командира, мы стали перебегать и продираться по тропинке к спуску со склона пока не сползли с неё вниз и не углубились в заросли. Между тем. на противоположной стороне разгорелся настоящий бой и вскоре появился вертолет. Это означало, что душманы блокированы. Они, видимо, это тоже поняли и вскоре всё стихло. Когда мы спустились на дно ущелья, где когда-то на нас с Михаилом нарвались наёмники, то там снова обнаружили вооруженных людей. Это были карабахские милиционеры, люди Бедроса и, шагнувший навстречу, улыбающийся «дядя Миша».
продолжение следует